В мышеловке - Страница 40

- Слава богу. - Она довольно улыбнулась. - Я боялась, что из-за вас мы пропустим Мельбурнский Кубок.

Несмотря на батарею таблеток и подвижную кровать, принимавшую любое положение, я провел чудовищно неприятную, почти бессонную ночь. Лежать было невозможно ни на спине, ни на боку. Меня кидало то в жар, то в холод, будто раскачивался маятник. Саднило и ныло в пятнадцати местах. Каждое движение напоминало работу мотора без масла - скрип, визг, натуга. Неудивительно, что врачи посоветовали остаться в больнице.

До рассвета я посылал небу свою благодарность: могло быть гораздо хуже.

Меня больше тревожила не готовность атаковавших к убийству, а скорость, с какой они нашли нас. Еще раньше, увидев голову Реджины, я понял, что делом руководит человек жестокий и беспощадный. Действия команды всегда отражают характер босса. Грабители с не такой дикарской натурой оставили бы Реджину связанной, с кляпом во рту, но живой.

Поэтому я пришел к выводу, что они сбросили меня с балкона просто по своей безмозглой свирепости. Для намеренного убийства этот способ не годится, в нем чересчур много случайностей. Я мог бы остаться в живых, даже если бы и не ухватился за ветку, ведь высота не такая уж большая. И насколько я помнил, эти два типа не стали затруднять себя и не пришли проверить, живой я или мертвый, и не прикончили меня, пока я неподвижно лежал в полусознании.

Значит, они выбрали этот способ избавиться от меня, чтобы ограбить комнату, или же они решили таким путем вывести меня из игры, чтобы я не совал нос в их дела.

Или преследовали одновременно обе цели.

Но как они нашли нас?

Полночи я решал эту задачку, но так и не нашел однозначного ответа. Очень похоже, что Уэксфорд или Зеленн позвонили Ренбо из Мельбурна и велели быть начеку в случае, если я объявлюсь. Но даже паника, охватившая их, когда они поняли, что я видел Маннингса и свежую копию Милла и унес с собой образец работы Ренбо, не помогла бы за такое короткое время перебросить двух убийц из Мельбурна в Элайс-Спрингс.

С момента покупки картины до нападения прошло не больше четырех часов, а ведь им еще надо было найти мотель, в каком мы остановились, узнать, где наши комнаты, и ждать меня наверху, когда я приду после бассейна.

Наверно, они следили за нами с самого ипподрома «Флемингтон» или узнали, куда мы полетели, по списку пассажиров рейса на Элайс-Спрингс. Но в этом случае они бы еще в субботу предупредили Ренбо, и мы бы никогда не увидели того, что удалось увидеть.

Я бросил решать эту задачу. Нападавших я вряд ли узнаю, даже если снова встречу. В особенности того, кто шел сзади, ведь мне так и не пришлось увидеть его лицо.

Теперь они вполне обоснованно считают, что удачно выполнили задание - вывели меня из игры. И если бы у меня была хоть капля здравого смысла, то они получили бы передышку.

Значит, им нужно время? Для чего?

Для того чтобы укрепить безопасность своего бизнеса и скрыть следы. Даже если мне удастся убедить полицию заняться расследованием в связи с грабежом картин, оно разобьется о самую крепкую стену - стену респектабельности.

Предположим, они знают, что я остался в живых, но все равно не ждут от меня в ближайшем будущем никаких действий. Следовательно, самое ближайшее будущее - лучшее время для действий. Правильно.

Умом я легко принял это решение, но сопротивление тела от шеи до лодыжек преодолеть оказалось нелегко.

Джик и Сара пришли на следующее утро в одиннадцать, а я еще был в постели. Правда, сидел, но радости не испытывал.

- Боже, - воскликнула Сара, - вы выглядите гораздо хуже, чем вчера!

- Вы так добры.

- Вам не выдержать перелет до Мельбурна, - разочарованно решила она. - Так что прощай, Кубок.

- Ничто не помешает вам уехать, - успокоил я ее.

- Вы полагаете, что мы бросим вас здесь… в таком состоянии… и поедем развлекаться. - Сара стояла возле кровати и с возмущением глядела на меня.

- Почему бы нет?

- Не выставляйте себя круглым идиотом.

- Мы не несем ответственности за то, что он позволил сбросить себя с третьего этажа. - Джик потянулся в кресле для визитеров.

- Как ты можешь говорить такие вещи? - тигрицей кинулась на него Сара.

- Мы не хотим впутываться в историю, - объяснил он.

Я усмехнулся. Сара услышала ироническое эхо своего страстного монолога трехдневной давности. Узнав свои слова, она сердито всплеснула руками:

- Чудовище. Абсолютное чудовище!

Джик улыбался, будто кот, слизавший сливки.

- Мы прошли мимо галереи, она закрыта. Нашли дорогу в садик, где второй выход. Заглянули в стеклянную дверь. Что, ты думаешь, мы там увидели?

- Ничего.

- Совершенно верно. Ни мольберта с копией Милла, ни самого Ренбо. Все спрятано, убрано с глаз. В остальном - респектабельная, нормальная галерея.

- Даже если бы вы вошли, сомневаюсь, что увидели бы сомнительные картины. - Я чуть поменял положение, чтобы облегчить боль в плече, но тут же дала о себе знать нога. - Держу пари, что все подозрительное они спрятали еще вчера днем.

- Уверен, - кивнул Джик.

- Мы узнали у девушки, дежурившей в мотеле, не спрашивал ли кто нас, - сказала Сара.

- Оказалось, что спрашивали?

- Да. Звонил мужчина. Девушка считает, что часов в десять. Он спросил, здесь ли остановился мистер Чарльз Тодд с двумя друзьями. Девушка говорит, он объяснил, что должен передать вам письмо и поэтому хочет знать номер вашей комнаты.

- Глупо, - усмехнулся я. - Самое срочное сообщение оставляют внизу у портье.

- Девушка назвала ему номер комнаты, но заверила, что, если он оставит письмо внизу, она проследит, чтобы вы получили его.