В мышеловке - Страница 24

- Такая наживка не привлечет кровожадную пиранью, - настаивала Сара.

Несмотря на ее недовольное ворчанье, я все же отправил письмо, хотя никто из нас не ожидал получить ответа.

Работа Джика с телефоном оказалась более плодотворной. Мельбурн был забит по самые крыши зрителями богатейших скачек года, но Джику предложили номер, от которого в последнюю минуту отказался клиент. Это же настоящая удача, заявил он с лукавым видом.

- Где? - подозревая неладное, спросил я.

- В «Хилтоне», - улыбнулся он.

Хилтон был мне явно не по карману, но мы все же отправились в Мельбурн. В студенческие годы Джик жил на небольшие, но регулярные поступления от семейных ценных бумаг, и похоже, что источник еще не иссяк. Яхта, студия - лодочный сарай, машина, жена существовали отнюдь не на деньги от живописи.

На следующее утро мы вылетели на юг в Мельбурн, всю дорогу под нами в иллюминаторе виднелись Снежные горы, и каждый погрузился в свои зябкие мысли. Сара сидела сзади, и я спиной чувствовал ее досаду, она наотрез отказалась остаться в Сиднее. Любовь вроде бы обуздала природную склонность и страсть Джика к рискованным приключениям, хотя его реакцию на опасность несложно было предвидеть. Но для этого мне предстояло найти для него какую-нибудь опасность.

В Сиднее мы прошли по остывшим, мертвым следам. Вероятно, и в Мельбурне все закончится прогулкой по пустому залу Маннингса и поиском исчезнувшей частной галереи. И что тогда? Для Дональда такая перспектива даже мрачнее, чем тревожная неизвестность.

Если бы я сумел привезти домой недвусмысленные доказательства, что нити от налета на его дом ведут к покупке картины в Австралии, это освободило бы его от подозрений полиции, позволило бы похоронить Реджину и вернуло бы к жизни.

Если.

И мне надо действовать быстро, иначе будет поздно. Дональд в пустом доме… час за часом смотрит на портрет… Дональд на краю… могилы.

Мельбурн встретил нас дождем и холодным штормовым ветром. Мы с благодарностью укрылись от него в теплых плюшевых объятиях «Хилтона». Едва переступив порог, чувствуешь, как оттаивает душа. Глаз радуют красные, золотые и синие тона мебели и штор, все сверкает - латунь, позолота и стекло. Персонал улыбается. Лифты работают. «Хилтон» испытал деликатный шок, когда я сам пронес чемодан. Такой длинный путь - от стойки портье до своего номера. Ужас.

Я распаковал свой багаж, если можно его так назвать, а точнее, повесил единственный костюм, изрядно помявшийся в сумке, и сел за телефон.

В мельбурнском офисе «Монга Вайнъярдс Проприэтери Лимитед» бодрым тоном мне сообщили, что с мистером Дональдом Стюартом из Англии сделку заключал директор-распорядитель мистер Хадсон Тейлор и его сейчас можно найти в офисе, который находится прямо в виноградниках к северу от Аделаиды. Хочу ли я получить номер его телефона?

Спасибо, да.

- Нетруда, - сказали мне, и я догадался, что так звучит австралийское сокращение фразы «Это не составляет труда, рады услужить вам».

Развернув карту, которую изучал, еще когда летел из Англии, я нашел Мельбурн, главный город штата Виктория, расположенный в юго-восточном углу, и Аделаиду, главный город штата Южная Австралия, расположенный примерно в четырехстах пятидесяти милях юго-западнее. Правильнее сказать, в семистах тридцати километрах, потому что Австралия перешла на метрическую систему мер, что вызвало страшную неразбериху в моих мозгах.

Хадсона Тейлора в офисе не оказалось. Такой же бодрый голос сообщил, что он уехал в Мельбурн на скачки. Его лошадь участвует в соревнованиях за Кубок, объяснил бодрый голос, и он должен присутствовать.

Могу ли я поговорить с ним в Мельбурне?

Конечно, он остановился у друзей, вот номер. Позвоните в девять часов.

Немного повздыхав, я спустился вниз и нашел Сару и Джика, с блаженными лицами осматривавших номер.

- У нас есть билеты на скачки на завтра и на вторник, - торжественно объявил Джик. - И мы взяли напрокат машину. И «Вест-Индия» в воскресенье прямо напротив отеля играет в крикет с «Викторией», и у нас тоже есть билеты.

- Предупредительность «Хилтона» фантастическая, - сказала Сара, от такой программы в перспективе выглядевшая гораздо счастливее. - Весь багаж мы нашли в заказанном номере.

- Куда ты хочешь, чтобы мы сейчас поехали? - возбужденно закончил Джик свой отчет.

- Вы сможете выдержать Центр искусств?

Как выяснилось, они могли. Даже Сара поехала, не предсказывая абсолютную бесполезность визита в Центр искусств. Неудачи моих поисков взбодрили ее. Мы взяли такси, чтобы не размокли ее завитые волосы.

Центр искусств штата Виктория - огромное современное здание, построенное с изобретательностью и выдумкой. Его бесконечная крыша - самый большой в мире витраж. Джик набрал побольше воздуха, будто вбирая в легкие животворный дух этого места, и во всю силу голоса продекламировал, что Австралия - это великая, самая великая страна, единственная в коррумпированном, разложившемся, милитаризованном, жадном, ненавидящем свободу, застойном, безмозглом, застегнутом на все пуговицы мире, где еще есть место приключениям.

Посетители музея с веселым изумлением вытаращили на него глаза, но Сара не выказала никаких признаков удивления.

Мы нашли зал Маннингса на первом этаже, глубоко в лабиринте галерей. Там сияла замечательным светом, будто озаряя все помещение, картина «Отъезд сборщиков хмеля» с поразительно широким небом, величественными цыганами, их детьми и караваном пони.

Немного в стороне за мольбертом сидел молодой человек, почти мальчик, и усердно копировал картину. На столе рядом с ним стояла большая банка с льняным маслом, другая - со скипидаром и кувшин с растворителем для чистки кистей. Под рукой - внушительная коробка с красками. Два-три человека наблюдали за его работой, притворяясь, как это делают посетители во всех музеях мира, что рассматривают картину.